Все стихи Михаила Герасимова

1 Она росла, цвела и пела Шелками взвеянных кудрей. Теперь изрубленное тело — В грязи на заводском дворе. Оскалив стальные зубы, Электрическая пила С визгом и рычаньем грубым Четвертовала на дрова. Я дрогнул зябко в гари жаркой От мимолетной боли, Когда швырнули в кочегарку Отрубленные голени. Слышу тонкий птичий щебет, Шелесты живой листвы. В вечернем и манящем небе, Купаясь, вздрагивала ты. Стыдливо влажные ресницы, Вспыхнув, опустила ниц, Когда они, иль птица с птицей, Как две звезды, стремились слиться. Ласкаю жаркою щекою Берестовый пушок, Продымленной рукою И влюбленной душой. Из топки пахучие струи — Росной рощею дышу. Всплескивают поцелуи Сквозь пламелиственный шум. Перелился в скрытый пламень Березовый сок, И расцвел ночными цветами В медных жилах ток. Я, обожженный и грубый, Как этот уголь черствый, Целую нежно губы Моей невесты мертвой. 2 Когда в душе все сновиденья Куда-то отлетают вдруг, Тебе внезапные моленья Я приношу, далекий друг, Я покидаю город звонкий, Иду в простор немых полей, Где образ призрачный и тонкий Подруги плачущей моей. Там влажною от слез щекою Ласкаю белую кору И прядь зеленую беру Своею грубою рукою. И, дрогнув весь от сладкой боли, Молитву тайную шепчу, Когда погасит вечер в поле Зари венчальную свечу. А ты затихнешь, как живая, Немую грусть мою поймешь И, ветку нежно нагибая, Слезу ненужную смахнешь.

Березы Севера все звонче Всхлипывают и рыдают, А ветер, обнаженье кончив, Лохмотья мне в лицо кидает. Качаясь, плачут горькой песней, Но просеки меж них чисты, И все нежней и бестелесней Рой отлетающей листвы. На умирающих березах Как остро зеленеет мох. Как допевают птицы в лозах,— От них бы отлететь не мог. Моя душа подбитой птицей На пиках вздыбленных ветвей В осенний перелет стремится Под тихий посвист журавлей.

Брожу во тьме, а надо мною Мерцает золотой маяк, Над океаном зыбкий мрак Он косит огненной косою. Сверкнув над синей бездной, тает Барашков пенная кудель, Упала в мокрую постель Полудремотных чаек стая. Мелькают светлые страницы Осеребренных парусов. Под лепет водных голосов Уснули корабли, как птицы. Люблю во тьме ловить мерцанье - Лик осиянный маяка. Люблю, когда его рука Пронзает волны, город, зданья.

От хат соломенных селений, Где жизнь смирением горда, На грозный зов сиренных пений Пришли в стальные города. Был каждый в пламя горна брошен, Кипящей сталью опален, Кандальным звоном обострожен, Железным пеплом опылен, Обвенчан факелом завода, Его зарницей озарен, Обласкан музыкой приводов, Орлиной дробью шестерен, Обрызган искрами металла, Крещен в купели чугуна,— И вот осталенною стала Златосоломная струна. Как сон, смиренная забыта Преклонновыйная межа, Душа горящая облита Звенящим валом мятежа. Завод — как водопад жестокий, Струятся медь, чугун, руда, Электропламенные токи В стальные мускулы труда. Стал каждый пламенным баяном Кующих звонов, красных струн, Грозово-вскрыленным титаном, Зари Грядущего — трибун.

В сады железа и гранита, В аллеи каменных домов Пришел я, веснами обвитый, На зов торжественных гудков. Я раздружился с ветром воли, Забыл безудержный размах, И ширину родных раздолий, И землю мягкую в цветах. Я променял на камень жесткий Шелка баюкающих трав, Я полюбил цветные блестки И шумы уличных забав. Захвачен в быстрые потоки, Я стал душе своей чужей, И стали мне как сон далекий Былые дни среди полей.

Весенний день, все солнце выше, И все живительней огонь. Как гладит лед на талой крыше Его горячая ладонь! Снежок в слезах лучист и ясен, Весь мир улыбкой удивлен. Я — зачарованный, как ясень, Я — соком жизни напоен. Как ярко даже в мутной луже Веселые цветут лучи! В душе, разбуженной от стужи, Лучистый день крылом стучит. Любовь струится страстным током В крови и молодой коре, В полете лебедей высоком На расцветающей заре. В душе безгневно горечь тает, Зимы расторгнув синий лед, Она, как ласточка, взлетает В иной восторженный полет.

Весна так славно наследила На светлорозовых снегах, Цветное платье зацепила На расцветающих кустах. Твое горячее дыханье Серебряные плавит льды, И зверь, и птица, и сознанье Твои благословят следы. К земле припала с долгим криком Семья взъерошенных грачей. Как нежно в этом хоре диком Журчит улыбчивый ручей! Чернеют тут и там озера Из снега выплывшей земли. Опять восторженные взоры Теряю в голубой дали. Опять так девственно и чисто Блестит извивами река, В ветвях весь солнечный, лучистый Повис тенетник паука. С ресниц проснувшейся березы Росы стекает бирюза, А подступающие слезы Мои наполнили глаза.

Вешний ветер дышит Вишеньем с полей, На вечерней крыше — Митинг голубей. Воркотня и крики У трибуны труб. Свежей земляникой Веет старый дуб. С музыкой и песней, Сбросив снежный сон, Льет река чудесней Ледоходный звон. Лес, зарей одетый, Машет и зовет. Свеял свитки света Пламенный завод. Вдохновенны ржанья Зубчатых колес. Вешние желанья Ветер нам принес. Синеблузой птицей Каждый рвется в даль. Как сияют лица, Как сверкает сталь! Месяц в синем своде Пригвожден звездой, Ночь зарю уводит Звездною уздой.

Вновь зори как мимозы стали, Их золото я полюбил... По раскаленной глыбе стали Ритмично молот бил и бил. Меня волнует вздох металла, И крики искр — весна, весна Пусть просочится зорькой алой Сквозь дымный переплет окна! Весна, какие голубые Пространства, поле и река! Стреляли искры золотые Из-под стального кулака. Какими светлыми глазами Глядят завода корпуса! В машинах, рычагах над нами Не вой, а — птичьи голоса. Прозрачно-хрупки зори стали В сияньи золотистых крыл... По раскаленной глыбе стали Ритмично молот бил и бил.

Вот осень в шорохах и звонах Тоскливо бродит по селу, По перелескам красных кленов Туман мохнатый зыбит мглу, Рябин зализывает раны И умирающих берез, Он окровавил лапы рдяно О раны листопадных лоз. Осенний вечер горько сгорбил Коленопреклоненный сад. И сколько неизбывной скорби В соломенных морщинах хат! Кадимый клубами тумана, Осин рыдает хоровод, Лишь ярко на груди кургана Веселый искрится завод. Природа всхлипывает тихо Над блеклой плащаницей нив, А он посвистывает лихо, Багрянца шапку заломив. Грозит во тьме трубы высокий Железномускульный кулак, Вагранок огненные щеки Зыбучий раздувают мрак. Как ярки золотые брони, Как бодро льется стали звон, Как пламенна на черном фоне Резьба сияющих окон! Огнем труда сердца согреты, Все мускулы волнует дрожь, Как ветерок горячим летом В полях животворящих рожь. Пускай туман клубится зыбкий, Печаль полей ползет без сил,— Мы видим,— Огненной улыбкой Завод ненастье опалил.

Все радостней, Ясней, Счастливей. Пшеницы золотой налив. Прибоем бьется Море жнивий, Разливы огненные нив. Усталою Плывут походкой В поклонах поясных жнецы, Качаются на утлых лодках, Как одинокие пловцы. Пылает небо голубое, Расплавленное В васильках, Захлебываются от прибоя Серпы в иззубренных руках. А рядом Блеск необычайный, Машинным плеском День облит, На нивах плавают комбайны, Как бы морские корабли. Из гавани совхоза Дружно Эскадрой боевой идут, И кланяется ветер южный Друзьям, Помощникам труду. Гудят веселые артели И тракторные плясуны. Вон К небу знойному взлетели Шлифованные скакуны. Нагруженные снопами Машины гордые летят. А там, На пытке, Под цепами Колосьев косточки хрустят. Мне больно Слышать стон пшеницы, Старинную молотьбу, И видеть: Пот течет по лицам, И жилы синие на лбу. Когда же звезд Зардеют лозы, Свисая в предосенний мрак, Мигают нам огни совхоза, Как электрический маяк.

1 Железным дуновеньем, Осень, Ты тронула багряный лес И металлическую просинь Как бы шлифованных небес. Блистают паутинки тонко — Бесчисленные провода, А жнивья Под ногою звонко Похрустывают, Как слюда. Расплавленною медью пышет От листопадных струй ручей. Как тучи дыма, Выше, Выше, Клубятся табуны грачей, С прощальным, Перелетным пеньем Летят в далекую страну. Сентябрь Железным дуновеньем, Дыханьем севера спугнул. В деревья огненные струй Украдкой осень пролила И, бодрым холодком волнуя, Румянцем на щеках цвела. Сочатся рыжею рудою Кусты, Леса И просинь вод, И вся природа предо мною — Металлургический завод. 2 Немой покой на нивах сжатых. С опушек рдяных И рябых, Воинственные, В медных латах Шагнули грозные дубы. Вздыбились Словно перед боем Их копья В пустоту небес, Они мучительным конвоем Печальный окружили лес. Над арестованной толпою Деревьев И кустов нагих Вороньи тучи С бранью злою Кружились — Жадные враги. Истерзанные, В путь далекий Брели под всхлипы, Листьев стон. Сочились там кровоподтеки И клочья красные знамен. Прощально небо голубело, Когда вели их из тюрьмы К неумолимому расстрелу Картечью снежною зимы.

Звенят леса листвой текучей, Леса — червонные дворцы, Над ними переливной тучей Повисли пьяные скворцы. Вот сели у столба на струны, Зовут под солнце южных мест. На жнивий золотые дюны Столб бросил потемневший крест. Вот с проводов упали четки И снова тают в синеве, Лишь тень таинственно и четко Ползет по высохшей траве. Звените вольными крылами! Сквозь слезы я смотрю в лазурь, И хочется, взмахнув за вами, Умчаться от осенних бурь. Упорно рвусь в простор нездешний; Где тает зной, цветет трава. А здесь качается скворешня — На пике будто голова.

Вся — жизнь, Вся — в бронзовом загаре, Вся — смехоструйный хоровод, С игрою глаз призывно-карих, К нам поступила на завод. Тебе, как маю, были рады И пением твоим пьяны, Но вот чугунные снаряды Твоей рукой заряжены. Валов, ремней гудящих струны Напевы грозные поют, А там возлюбленных и юных Твои гранаты бьют и бьют. Нет, я не мыслю, не поверю, Чтоб ты переменилась вдруг И чтоб была служеньем зверю Дрожь этих стебельковых рук. Ты, как и мы, сжимаешь крылья И скорбные свои глаза, Пороховой покрылась пылью Их огневая бирюза. Была цветком над росной далью, Окроплена степной пыльцой, Теперь — овьюженное сталью Сгорает скорбное лицо. Мимозой золотой апреля Ты расцвела в ветвях стропил, Но лепестки твои истлели В железном зареве горнил.

Как хорошо в лесу дубовом Вдали от улиц и людей Кидать пригоршни желудей В платок тумана голубого. Они — как золотые пули, Что прожужжали и уснули. Какая тишь, какой покой, Какую вижу даль со взгорья! А лес — что огневое взморье — Чуть плещет пламенной листвой. Сочатся дубом и рябиной Опушек рыжие обрывы, Блестят под паутиной нивы. А в небе пояс журавлиный Протянут млечною струей Над присмиревшею землей.

Лучист восход, янтарно небо, И все шафранней лик зари. В волнах бестрепетного хлеба Плывут ритмично косари. С колосьев перерослых Каплет золотая роса. Как взмахивающие весла, Тут и там блеснет коса. В ладонях золотыми рыбами Скользят снопы усатые. Горят скирды огненными глыбами И солнечными парусами. Широколиственный и юный, Увенчанный багрянцем клен Глядит на золотые дюны, Где кос созвучный перезвон. Вдали — маяк на взморьи жнивий - Горит колокольный шпиц, И все нежнее и тоскливей Напевы перелетных птиц. Радужными точками Миражат в небе журавли. Плесканьем крыл — платочками Прощально машут издали.

Люблю я зарево вагранок - В нем небо звездное ясней, Люблю куски стальных болванок, Меж вальцев превращенных в змей. Люблю, когда под паром молот Сжимает сталь в снопах лучей, Люблю ковать, силен и молод, У пасти огненной печей. Люблю парить в полете смелом - Ведь я волен, ведь я ничей,- Железным извиваться телом, Как домны золотой ручей. Люблю я труб заводских струны, Гудок, будивший паром медь. Я знаю - красный флаг коммуны Над миром будет пламенеть.

Мы все возьмем, мы все познаем, Пронижем глубину до дна. Как золотым цветущим маем Душа весенняя пьяна! Нет меры гордому дерзанью: Мы — Вагнер, Винчи, Тициан. Мы новому музею — зданью Воздвигнем купол, как Монблан. В кристаллах мрамора Анжело, И все, чем дивен был Парнас, Не то ли творческое пело, Что током пробегает в нас? Воспитывали орхидеи, Качали колыбели роз,— Не мы ли были в Иудее, Когда любви учил Христос? Мы клали камни Парфенона И исполинских пирамид, Всех сфинксов, храмов, пантеонов Звенящий высекли гранит. Не нам ли на горе Синая, В неопалимой купине, Как солнце, красный стяг, сияя, Явился в буре и огне? Мы все возьмем, мы все познаем, Пронижем неба бирюзу. Как сладко пить цветущим маем Животворящую грозу!

На зорях Белизна морозная Былинок обжигает тело, И тихо бродит Осень слезная В полях пустых, Осиротелых. Река застыла Словно олово, В кустах туманные медузы, И — как отрубленные головы — В бахчах Последние арбузы. Истерзанные тучи в панике За перелесок убегают. Подсолнухи, Слепые странники, Лохмотья к небу простирают. А ветер Сукровицу черную Листвы опавшей Жадно лижет, И солнце голову покорную Склоняет к горизонту ниже. А там, На кургане, В закатной дали Стропила в тумане — Взнеслись корабли. Там радугой Бойко Сквозь мачты-леса Взлетела постройка, Пронзив небеса. Рубах разноцветных Дрожат вымпела, От криков приветных Вся даль зацвела. Застывшим фонтаном — Бетон и кирпич. И режет туманы Воинственный клич: — Покамест постройка Не вскинута ввысь, Ты, солнце, Постой-ка, В снега не садись! Осенние слезы, Не стыньте в грязи, И звонким морозом, Зима, не грози!

В железе есть стоны, Кандальные звоны И плач гильотинных ножей, Шрапнельные пули Жужжаньем плеснули На гранях земных рубежей. В железе есть зовы Звеняще-грозовы, Движенье чугунное масс: Под звоны металла Взбурлило, восстало, Заискрилось в омутах глаз. В железе есть чистость, Призывность, лучистость Мимозово-нежных ресниц; Есть флейтовы трели,- Зажглись и сгорели В улыбках восторженных лиц. В железе есть нежность, Игривая снежность, В шлифованном - светит любовь. Закатная алость, Порыв и усталость, В изломе заржавленном - кровь. В железе есть осень, Холодная просинь В заржавленных ветках сосны; Есть знойное лето, Миражем одето, Горячим цветеньем весны. В железе есть жгучесть, Мятежность, певучесть У скал раздробленной волны, Напевность сирены В кипучести пены, Где тела извивы вольны. В железе есть ковкость, Проворность и ловкость Есть в танцах мозолистых рук, Есть ток в наших жилах, В звенящих зубилах, Вагранками спаянный круг. В железе есть сила - Гигантов взрастила Заржавленным соком руда. Железной ратью Вперед, мои братья, Под огненным стягом труда!

Туман взлохматил гати, Летят на юг грачи. Топор — упорный дятел — И день и ночь стучит. Туман густой и синий Прильнул к моим плечам, Захрусталился иней По влажным кирпичам. Застеклянились лужи, И кружит ветер сор. Колючий север стужей Засеребрил забор. Печальным угасаньем Хрустальный день звенит, Холодное касанье Мне пальцы леденит. Я новый и не прежний, В моей крови пожар... — Живей строгай, прилежней, Эй, плотник и столяр! Чтоб сквозь буран услышал Про наш порыв весь мир, Ты, кровельщик, по крыше Смелее бей, греми. Пусть сыплют снежным пухом Пустые небеса, Взнесем единым духом Мы в высоту леса. Чтобы закончить зданье, Пурги не слышать стон, Могу согреть дыханьем Я стынущий бетон. Чтоб кирпичи не зябли, Не лопалось стекло, Могу отдать по каплям Телесное тепло. Постройка вся огнями, Сиянием зари, Предзимними ночами Созвездием горит.

Разбухли пашни, точно тучи Дымят горбатые поля, И жирно смазала онучи Как деготь черная земля. Кричу худой, уставшей кляче,— Уперлась в грязь, хоть не кричи. В овражках снег последний плачет, И бродят черные грачи. Грачи по снегу, что монахи, Гуляют чинно и галдят. Парнишка в продранной рубахе Гоняет по холмам телят. Свистит на кочке рыжий суслик, За ним упала узко тень. Ручьи — серебряные гусли Звенят немолчно ночь и день. И светлыми весна глазами Глядит на пашни, на село, И над горбатыми полями Опять сиянье расцвело.

Раскрылись синие провалы Глубоких, тающих высот. Небо наливаться стало Медом из осенних сот. Светлыми паутинками Стекает со жнивий сок. Прощальными голосами тинькают Птицы в золотой песок. Тушканчик скачет сиротливо Над выпитым жнивьем И затягивает тоскливо С ветром песенку вдвоем. Над водою просветленной Туман застыл, как нежный снег, И долгим бегом утомленная Река свой умеряет бег. Вдали с колосьями телега Плывет, как домик золотой. Медвяная струится нега Над увядающей землей.

Согбенный каждый был, кургузый, В заводском склепе погребен,— Сорвал вдруг саван синей блузы, Воскрес и к солнцу устремлен. Летим по солнечному следу В недосягаемый эфир, Пропеллер нашу пел победу, Взрезая зорь зовущий мир. Машиной гордою, железной Пересекали вихрь орбит, Узор пронизывали звездный, Где каждый атом с солнцем слит. Летим под благовест мотора, Сверкает неба бирюза, Всю величавость, все просторы Познали пленные глаза. Победный марш нам звезды пели, Каскадом свет, смеясь, взвихрил, А души — солнцем пламенели Под сочный свист железных крыл.

Заржавленная позолота Озерных лилий, Камыша. Ревели Бучила в болотах, Звенели Комары в ушах. Заплесневелый Запах винный Весной Не расплеснет гроза, В опару малярийной тины Засасывало по глаза. Загаром ветряным облиты, В туман И сумрак голубой Пришла артель С теодолитом И нивелирного трубой. И мирный край Видений, Лени, Чтоб вырос небывалый дом, Цветеньем глаз, Движеньем вспенен, Математическим умом. Заряженные инженеры,— Снаряды — планы В головах. Как фосфор, Излучалась вера В коротких жестах И словах. И вот стремительно И звонко, Строительный Взвевая звон, И день и ночь Росла постройка, Вскипали известь И бетон. И выстроились по заданью, Исполнив Генеральный план, Никелированные зданья И электрический гигант... Как вдохновеннейший оратор, О победительном труде, Гигантский Турбогенератор, Сверкая светом, Загудел. Чтоб наша жизнь Кипела силой, Чтоб победить рабочий смог, По напряженным Медным жилам Потек Могущественный ток. Над хаосом трущоб И тиной Плеснул он световой волной. С помощником своим — Машиной Мы завоюем Шар земной.

Я на заволжские курганы Люблю взбегать в закатный час, Пока белёсые туманы Еще не спеленали глаз. Курятся синие лиманы, Дрожат, как марево, леса, А в побуревшие бурьяны Выходит красная лиса. Парит под тучей хищный беркут, Вдруг камнем канет в ковыли. Уходят в даль дороги, меркнут, Лишь кости светятся в пыли... И в этот миг, как витязь древний, Глазами зоркими взгляну Я на убогие деревни И на родную ширину. Я оболью степной отвагой Мою расслабленную грудь И, вспенив кровь хмельною брагой, Пойду опять в далекий путь. Как богатырь в кольчуге бранной Степным разгулом обуян, На бой с врагами долгожданный Шагну с кургана на курган.

Я не в разнеженной природе, Среди расцветшей красоты,- Под дымным небом на заводе Ковал железные цветы. Их не ласкало солнце юга И не баюкал лунный свет - Вагранок огненная вьюга Звенящий обожгла букет. Где гул моторов груб и грозен, Где свист сирен, металла звон, Я перезвоном медных сосен Был очарован и влюблен. Не в беспечальном хороводе - В мозолях мощная ладонь, Неугасимый на заводе Горел под блузою огонь. Вздувал я горн рабочим гневом Коммунистической мечты И, опьянен его напевом, Ковал железные цветы.